Алиса ожидала боли. Готовила себя к ней, напрягала спину, чтобы удары не чувствовались так сильно. Ее никогда не пороли раньше, она лишь видела это на показательных казнях, а потому страх от неизвестного сковывал ее еще больше.
Она не слышала как ее супруг подошел со спины, ее уха коснулся лишь пронзительный свист бича и... удар. Первый удар, чтобы она прочувствовала что грозит ей в ближайшем ужасном будущем. Боль была такая невообразимая, что оглушающий крик сорвался с губ гордой Алисы, а та и вовсе думать забыла о своем величии, отдавшись воли подкативших ощущений.
О боги... баронесса совсем не ожидала от Константина такой жестокости, когда плеть начала рассекать воздух с такой скоростью, что девушка забывала дышать, крича от боли и умоляя прекратить это, но, черт возьми, не извинялась. Слезы катились по ее щекам, а аристократически-прекрасное лицо исказила гримаса ужасной боли, когда грубая плеть стала резать по уже свежим ранам. Девушка чувствовала как ее спина превращается в окровавленный кусок мяса, как удары приходятся по свежим порезам...
- Пожалуйста, хватит, - прохрипела Алиса, но вряд ли супруг услышал ее.
Нет, она не извиниться. Даже случайно не попросит прощения, этого не случится никогда, так что с губ девушки так и не сорвался стон-мольба о прощении.
Кажется, это тянулось вечность и за своими криками Алиса не слышала ничего, а боль начинала пульсировать в висках. Пальцы сжали цепь с такой силой, что побелели костяшки, колени подкашивались, но упасть ей не давали цепи.
Пять, шесть, семь, восемь... после девятого удара исчезло все. Горло уже охрипло, дыхание сбилось, а пульс просто растворился в череде ударов. Черные волосы прилипли к влажным щекам. Девушка вскрикнула и почувствовала как усталось, во много раз сильнее боли, подкатила к ней, закрывая веки. Голова ее безвольно опустилась на грудь, а безжизненное тело продолжало принимать удары, рефлекторно вздрагивая от каждого из них.

Отредактировано Алиса Наваррская (2011-08-06 23:37:02)

Ни на что не обращая внимания, всего одно мгновение Константин разглядывал сидевшую в кресле наместницу горного королевства.
«Звери, дикие звери. Многие люди хуже зверей, такие как ты. Ты не зверь, ты человек» Он был удивлен внезапно прозвучавшему в его голове голосу, очень похожему на голос Скифки. Но сейчас самое главное было не это. Главным было то, что и Скиф теперь смеется над ним.
Оборотень вмиг преодолел расстояние между ними и оказался возле кресла, в котором сидела девушка. Низко наклонившись к ней, упершись одной рукой в подлокотник, а второй – в спинку кресла, Константин прорычал
- Не смей провоцировать меня, иначе ты можешь оказаться в более худшем положении, чем сейчас Алиса. – в мыслях, озлобленный охотник уже представлял, как его пальцы смыкаются на шее Скифки, как меняется выражение ее лица, как хрустит позвоночник. Чтобы наваждение не стало явью, Тин резко выпрямился, толкнув кресло так, что оно отъехало на пару дюймов.
- На сегодня достаточно унижений и пыток. Твоя жертва без сознания, а это очень плохо. – холодно бросил он. – Если хочешь вытащить из человека слова – лучше поручи это опытному человеку. 
Отвернувшись Тин вернулся к висящей, словно мертвая туша оленя, и крутанув колесо, опустил несчастную, едва успев подхватить, чтобы Алиса совсем не рухнула на пол. Отцепив ее кандалы от цепи, мужчина поднял бездыханное тело на руки. На брошенные на пол вещи своей жены он даже не обратил внимания, решив, что лучше будет не тратить на это время и найти какое-нибудь покрывало по пути.
- Да, я зверь. Но защищаю то, что  принадлежит мне, даже если не люблю. – бросив последний взгляд на Скиф, Тин толкнул дверь ногой и вышел из комнаты пыток, оставляя за спиной весь этот дикий день и, кажется, дружбу с наместницей престола.
Два стражника подскочили со своих мест, когда на пороге комнаты появился разъяренный барон с бездыханной обнаженной супругой на руках.
- Ты – оборотень испепелил взглядом одного охранника – найди большое одеяло. А ты – он перевел взгляд на второго – прикажи конюхам подать карету. Быстро.
Мужчины решили не пререкаться, а обсудить это потом за игрой в кости, и пустились исполнять приказы.  Покрывало весьма сомнительной чистоты появилось в руках стражника быстро. К счастью он помог Константину укутать Алису, как раз тогда, когда зашел второй и сказал, что как раз есть одна еще не распряженная карета и что все готово. Мужчины сочувствующими взглядами проводили Константина и уже тогда решили, что лучше будет промолчать обо всем случившемся и не распускать слухи. А Константин уже решил, что прямо завтра пришлет им по бутылке хорошего вина.
Выйдя на улицу, барон Наваррский увидел уже готовый экипаж и поспешил к нему. Его пальцы уже были красными от просочившейся сквозь ткань покрывала крови. Осторожно устроив Алису в карете, Тин сел рядом, придерживая ее за плечи.
- К моему дому, дорогу покажу – мрачно скомандовал он извозчику, и тот, кивнув, ударил кнутом лошадей. Свист кнута неприятно разрезал воздух, а Константин поморщился, отгоняя свежие воспоминания о том, что ему пришлось сделать.