Сказать, что она была недовольна, значит не сказать ничего. Она была в бешенстве. Вот уже в пятый раз за это утро. Такую эмоциональную нестабильность можно объяснить лишь одной вещью - стрессом. А повод для стресса был. И очень серьезный. Особенно если начинать с начала. Мало того, что в её замке произошел дворцовый переворот, её сводная сестра заняла её престол, она практически не ела и не спала последние дни, жила в заброшенных домах и все время скрывалась, так еще и в момент, когда все должно было начать налаживаться, все стало еще хуже.
- Как он мог! - Ева мерила шагами маленькую комнатку. С потолка заброшенного здания капала вода, просачивающаяся сквозь полупрогнившие доски крыши. Эмоции зашкаливали, а слова уже закончились. Что можно сказать Чейду, если он уже все решил? Она остановилась у окна, через мутные стекла которого свет еле пробивался внутрь комнаты. Стараясь успокоиться она стала крутить пальцами кольцо с гербом Династии Видящих, которое она не снимала никогда. Они молчали еще несколько минут, прежде чем это молчание разрушил человек, вошедший в комнату. Ева, стоявшая к вошедшему в полоборота, повернула на встречу вошедшему голову. Не знай она, что к ним пожалует гость, трижды бы подумала в такой ситуации оставаться ей на месте или бежать, сломя голову.
Не смотря на полумрак вошедшего было отлично видно, тем более с Евиным зрением. Стоило девушке полностью оглядеть молодого человека, как желание бежать возросло с новой силой. Каждая клеточка её тела, каждое нервное окончание кричало от вопиющей небрежности вошедшего. Небритые щеки, мятая, кое-где грязная одежда, наскоро приглаженные нечесаные волосы. Возможно Ева увидела не все, но и этого хватило для брезгливой девушки. Она сверкнула взглядом в сторону Чейда.
- И ты хочешь оставить меня с этим..? - Она даже не могла подобрать слов, чтобы описать того человека, которого видела сейчас перед собой. Её абсолютно не волновало, как на это отреагирует вошедший.
Сама Ева, в целях конспирации, была одета в длинный черный плащ, полностью закрывавший её лицо капюшоном. Этот плащ был с ней с самого побега. Еще не разу она не представала перед незнакомцами без него. Это была непозволительная роскошь.

Тяжело быть бочкой с порохом. Особенно хорошо воспитанной бочкой. Приходится всегда себя сдерживать, чтобы не сорваться и не взорваться. Именно такой бочкой сейчас была Ева. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не сказать Чейду и этому пареньку, что она вообще думает обо всем этом и о каждом из них. Но девушка была не настолько глупа, чтобы ссориться с Чейдом. Он её надежда, её опора, её защита. Кто еще сможет ей помочь сохранить жизнь и вернуть трон? Уж кто-кто, а Чейд никогда не предаст Корону. В этом Ева была уверена также, как в том, что её зовут Ева. И ссориться с Чейдом было бы очень глупо и подобно смерти. Сколько раз, скрываясь самостоятельно, она едва не попадалась страже? А с защитой будет куда проще. Пока Чейд говорил, Ева хорошенько рассмотрела своего защитника, стараясь свыкнуться с мыслью о том, что он теперь всегда будет рядом. Признаться её коробило от этой мысли, но это лучше, чем ничего. Тем более Чейд ему доверяет, раз уж доверил ему её защиту. Услышав о том, что этот парень забыл где-то свой посох, Ева довольно громко саркастично хмыкнула, но промолчала, оставляя разбираться с этим Чейду.
- Странно, что он голову дома не забыл. И как он, интересно, без этого своего посоха собирается меня защищать? Даже любопытно.
И вот Чейд закончил свой короткий монолог, расставив все точки над "i". И ушел. Оставив их наедине друг с другом и Евиным неизмеримым гневом. Девушка вновь отвернулась к окну, не желая ни о чем говорить с этим парнем. Даже знать его имя она не желала. Девушка как чувствовала, что если этот парень скажет хоть слово, она его просто порвет. Ведь он не был похож на человека, следящего за своей речью. Хотя он же воспитанник Чейда, как и её отец. Может быть все не так плохо, как она уже решила про себя? Ева надеялась на лучшее...и готовилась к худшему. И парень её не разочаровал. Все случилось ровно так, как она и предполагала.
- Ну... Что натворила то?
Вот он, огонь, и горящий фитиль быстро пополз к самому центру пороховой бочки. Ева резко обернулась к молодому человеку. Она скрестила руки на груди, стараясь хоть как-то сдержать себя, но этого не получилось.
- Что Я натворила? Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? - зашипела на него королева. Её ногти больно впились в кожу ладошек от того, что в порыве гнева Ева сильно сжала кулаки.

Пожалуй столько хамства и дерзости от одного человека Ева в жизни еще не разу не слышала. Никто и никогда не смел ей хамить и разговаривать с ней в таком тоне. Никто и никогда! Кроме него. Девушка молчала, задыхаясь от собственного гнева. Она ловила себя на мысли, что больше всего сейчас хочет отрезать этому мужчине язык, собственноручно. И чтобы хоть как-то отстранится от этих сладких фантазий, она твердила про себя: "Я Королева Горного Королевства! Я Королева Горного Королевства! Я Королева Горного Королевства!" Но помогало это довольно плохо. В основном потому, что сквозь эту заслонку все же пробивались его комментарии. Каждое слово, сказанное им, выводило Еву из себя все больше и больше. Однако девушка молчала, сконцентрировав все свои эмоции именно на том, чтобы заставить саму себя не отвечать на эти издевки. Это помогало. Она просто смотрела прямо в глаза своему защитнику, стараясь его испепелить. Пожалуй еще ни одного человека она ни ненавидела так сильно, как сейчас ненавидела его. Хотя нет, был еще один человек, способный потягаться в этом с Сириусом. Скиф Келевра. Та, кто виноват в том, что вся жизнь Евы пошла кувырком. Пожалуй её Ева ненавидела даже больше.
- Ну? чего смотришь так на меня?
- А то ты не догадываешься! - мысленно ответила ему Ева.
Она уже решила про себя, что не будет отвечать этому мерзкому человеку, пока он не заткнет свой поганый рот. Но, похоже, он не заткнет его, пока не узнает кто она такая. Рука Евы скользнула по голове, откидывая капюшон плаща назад и открывая незнакомцу своё лицо.
- Надеюсь, ты понимаешь, что это значит, и поведешь себя как профессионал, а не как шут гороховый, - едва ли не процедила она сквозь зубы.

Секундное замешательство на лице Сириуса, и губы Евы расплылись в довольной ухмылке, которую она даже не стала скрывать. Вот так. Пусть знает, с кем имеет дело. Может хоть это его немного укротит, хотя на это Ева надеялась слабо. Но все же надежда была. И похоже, что она себя оправдала. После недолгих раздумий Сириус все же начал говорить по делу. Девушка была даже с ним согласна, этот амбар не выглядел безопасным, тем более, что и стоял он довольно близко к деревням. А это означало, что теперь придется возвращаться туда, где она провела предыдущую ночь - в укрытие Чейда. Из размышлений по этому поводу Еву вытащил вновь голос Сириуса. Похоже у неё скоро разовьется аллергия на его глупые вопросы. Не дав ей ответить он продолжил, предложив уходить. Что ж, это было правильное решение, не время попусту разговаривать. Пускай выполняет свою работу, а детали уже потом можно выяснить.
Девушка молча забрала с подоконника небольшой мешочек с пожитками и вышла из амбара следом за Сириусом, предусмотрительно натянув капюшон обратно на глаза. Несмотря на то, что рассвет уже был, в этой части леса стоял полумрак, и Ева слегка поежилась. Все таки она была в первую очередь слабой девушкой, а потом уже сильной и властной королевой.
- На севере отсюда у лесного источника есть заброшенный дом. Чейд говорит, что это надежное укрытие, - девушка говорила очень тихо, но сомнений в том, что Сириус её услышит не было - она стояла прямо за его спиной.
Ева дышала лесным воздухом полной грудью, и с каждым выдохом весь гнев уходил из неё, оставляя вместо себя ироничность и жалость к самой себе. Настроение вновь менялось.

Это было ужасно. Это было ужасно во всех смыслах этого слова. Казалось нет конца этой проклятой дороги. Это было даже ужасней, чем дорога к амбару. Эти бесконечные корни деревьев под ногами, а между корнями обязательно лужи дождевой воды или скользкие листья, неудачно встав на которые, обязательно подскользнешься и хорошо если не упадешь. Ева едва поспевала за Сириусом. А он словно куда-то бежал. Девушка сбилась со счету, сколько раз она едва не потерялась, запнувшись об очередной корень и потеряв Сириуса из виду. Это было невыносимо. Он успела за это время проклянуть все. Она должна была в этот ранний час спать, а не блуждать по лесу в поисках укрытия. За что так с ней поступили? В чем она провинилась? Почему она - созданная для светских бесед и балов - должна лазить через поваленные деревья? Почему? Кажется никогда еще Ева себя так не жалела, как в те минуты. Пару раз она даже едва не разрыдалась прям там, сидя в луже, в которую в очередной раз упала, споткнувшись. Старые сапожки, которые ей одолжила Ребекка, промокли на сквозь, как и подол платья. Щеки болели от бесконечно попадающих по лицу веток кустов и деревьев. Она была уставшая и замученная. И вот теперь, когда они наконец добрались, и мечты Евы о постели и теплом очаге стали осуществимы, он еще чего-то от неё хочет. После всего что она пережила за это утро? Он что думает, что она неживой человек? Что она может часами, как Скифка, ходить по лесам, а потом еще и песни петь и танцевать? Так? Ну нет, Ева была не такой. Это был совершенно не её стиль жизни. Она к такому не привыкла и привыкать не хотела. Девушка молча смотрела на Сириуса, стараясь мысленно передать ему единственную мысль, твердя её про себя: "Не трогай меня!" Вот Сириус отвернулся, нарушив зрительный контакт, и Ева устало стянула с себя плащ, скинула промокшую обувь и босиком пошла к лестнице. Там, уже подняв ногу на первую ступень, она все же обернулась к Сириусу, хотела сказать, чтобы он её не беспокоил и сам занимался всеми делами, но все же решила промолчать.

Он её раздражал. Всем, чем только мог. Своим видом, своим голосом, своей манерой общения, всем чем только может один человек раздражать другого. Но больше всего, её раздражала его манера учить её жить.
- Да больно надо! - крикнула она ему во след, прежде чем дверь за ним захлопнулась. Ева с силой топнула ногой об пол и тут же схватилась за пятку от боли. Оказалось, что она со всей силы наступила прямо на острый маленький камушек. На глаза навернулись слезы.
- Ненавижу. Я вас всех ненавижу, - со слезами в голосе твердила она.
Ева села прямо на пол и подогнула к себе ноющую пятку. На полу было холодно сидеть и взгляд Евы самопроизвольно скользнул к дверной щели, а там перескочил на её же собственные сапоги. Злость вскипела с новой силой. Девушка встала и быстро пошла к двери.
- Да как он смеет так со мной разговаривать? Ненавижу этого самодовольного хама. Я что ему подружка что ли? Мерзкий, наглый, напыщенный индюк! - Ева схватила сапоги и с силой кинула их в сторону очага, едва не попав в огонь.
- Черт!
Девушка подняла со спинки стула влажный плащ и повесила его на крючки у двери. Затем вернулась к сапогам, не забывая ежесекундно поносить Сириуса. Кажется, если бы он зашел в этот момент в дом, он бы много нового о себе узнал. Девушка подняла валяющиеся сапоги и поставила их у очага, чтобы просохли.
- Так лучше? Лучше я спрашиваю? - Закричала Ева в сторону двери. Ответа конечно же не последовало, и она гневным шагом направилась наверх, надеясь хоть немного отдохнуть от этого защитника, от его вечной болтовни и хамства. Девушка поднялась в комнату и легла на кровать. Свернувшись клубочком, она лежала и старалась не о чем не думать. Но мысли все равно не покидали её голову.
- А что, если мой крик кто-то слышал? - мелькнула последняя мысль, и сознание Евы провалилось в полудрему.
Проснулась она так, как никогда бы в жизни не хотела просыпаться - от звука ЕГО голоса. Ева села на кровати и прислушалась.
- Ааа.. - измученно произнесла она. Пытка продолжалась. Он вновь чего-то от неё хотел. Она спустила ноги с кровати и долго не могла решить спускаться или притвориться спящей.
- А вдруг он увидит как я сплю, и решит меня не трогать? Ага, как же! - мысленно говорила сама с собой Ева, поправляя платье. Спустится все же пришлось.
Ева так и осталась стоять на лестнице, наблюдая за ним. Она так не хотела спускаться со всем, на доски первого этажа, словно лестница и второй этаж были её укрытием от него. Словно здесь он её не достанет.
- Я что, похожа на человека, решившего умереть с голода? - вопросом на вопрос ответила она.

Ева едва не завизжала, увидев то, что её ожидало на столе.
- Фуу! Какая мерзость!
Бедную девушку едва не воротило от подобного зрелища - грязные истекающие кровь кабаньи ноги лежали прямо посередине обеденного стола.
- Еда? Ты что, издеваешься? Как это есть можно? Эй ты! Я с тобой разговариваю! - ругалась Ева в след Сириусу, следя за его действиями. - Что, котелок помоешь? Да я сейчас этот котелок тебе... - Ева не успела договорить - дверь за Сириусом захлопнулась.
- Ненавижу! - донеслось ему в след.
Ева уперла руки в бока. Её взгляд вновь скользнул к мясу. Если бы Сириус увидел гримасу ужаса, появившуюся на лице Евы, он бы, пожалуй, живот себе надорвал от смеха. Делать нечего. Ева аккуратно, буквально кончиками пальцев коснулась пола, так, как нежные барышни пробуют воду летом. Ей казалось, что этот ужас уже заполнил собой весь первый этаж, и если она спустится, он её уничтожит. Но ничего не произошло. И Ева, все еще опасаясь спустилась с лестницы. Медленно, так, словно она подкрадывалась к хищному зверю, девушка стала подбираться к ненавистному теперь уже столу. Приблизившись к нему на расстоянии полуметра, Ева не решилась подходить ближе. Обойдя стол посолонь и все еще не сводя глаз со стола, она подошла к кухонным шкафам, нащупала шкафчик, открыла его, нащупала нож, а затем резко схватила его и выставила перед собой, словно защищаясь. С ножом в руках ей вдруг стало спокойней. Так и Сириусу можно противостоять. Она сделала неуверенный шаг вперед. Еще один. Вот лезвие ножа, который она держала на вытянутой руке, коснулось туши. Ева отдернула руку, словно её обожгло. Но ничего не произошло. Она вновь ткнула тушку острием, теперь уже посильнее. И вновь отдернула руку. Опять ничего не произошло.
- Что ж, ЭТО определенно мертво, - после еще пары таких действий, заключила Ева.
Дверь открылась. Опять он. Ева не могла сказать точно, рада она была его видеть или все же нет. Он по-прежднему её раздражал, но и оставаться наедине с ЭТИМ она более не желала.
- Ты! - набросилась она на него - Воду принес? Ах, какая умница! Ты что издеваешься? Ты ведь не дурак, ты знаешь, что я в жизни ни чем подобным не занималась! И теперь ты специально издеваешься! Хочешь посмотреть на мои мучения?! Что, мой ужас радует твой глаз? Не так ли? Отвечай, когда я с тобой разговариваю! - её голос срывался на крик, рука самопроизвольно сжала нож.

- Прекрати поясничать! - аж взвизгнула Ева. - Ты невежественный хам! Шальная королева?! Да ты позоришь имя Чейда, такими речами. Истинный его воспитанник не позволил бы себе таких речей! Говорить так о даме, еще и в её присутствии, и это не смотря на то, что эта дама - королева! Немыслимо! - Больше всего ей сейчас хотелось его уничтожить, растоптать, унизить. Как это сделали с ней. Все свое зло, всю свою ненависть она вымещала на Сириусе. Все, что накопилось за эти дни. Оно словно искало выхода наружу, прочь из её сердца, которое уже не могло выдерживать столько ненависти и злобы. А Сириус любезно открыл всему этому гневу дверь наружу. И весь её гнев превратился в огонь. В глупый всепожирающий огонь. Который сметает все на своем пути, не щадя ничего и оставляя после себя лишь выжженную до тла землю. А он, забавляясь, еще и раздувал пламя, подбрасывая в него, не то что сухие поленья, порох. И бушующее пламя не просто полыхало, в нем ежесекундно раздавались взрывы. Девушка с силой воткнула нож в баранью ногу, давая выход гневу. И толи нож был такой острый, толи Ева слишком сильно разозлилась, но лезвие вошло в тушу едва ли не до рукоятки. Девушка разжала кулак, отпустив нож. - Что хороша я с ножом? Доволен? Этого хотел? Признавайся! Этого? - Она резко повернулась лицом к кухонным шкафам. Её взгляд скользнул к побелевшим от сильного напряжения костяшкам пальцев. Девушка стала их яростно растирать. На глаза опять навернулись слезы. Нет, она не может себе позволить разрыдаться тут перед ним. Чтобы он потом совсем не давал ей житья? Ну уж нет! Такого удовольствия она ему не доставит. Ева, сдерживая всхлипы. быстро вытерла руками глаза и обернулась к Сириусу.
- Ну давай, добрый ты наш, показывай, как это твое чертово мясо разделывается! - в голосе все еще сквозила не вымещенная до конца злость, но это был уже и не крик.

Она так и стояла у кухонных шкафов, не смея подойти ближе. Девушка честно старалась следить за действиями Сириуса. Но когда его рука с ножом стала уверено разрезать кожу на ноге, Ева побелела. Она пыталась побороть в себе это отвращение, но вид крови перемешанной с грязью и шерстью...Это было выше её сил. Тошнота подступила прямо к горлу, и Ева отвернулась, зажав рот ладошкой. Это было ужасно. Как он мог спокойно этим заниматься, говорить об этом, смотреть на это? Ей было плохо от одной мысли, что он и её заставит этим заниматься. И ведь заставит. Найдет её слабое место и заставит. Будет ли он её голодом морить, Ева не могла сказать точно. Хотя подсознание уверено отвечало: "Да". Но так или иначе он её вынудит. Она не сомневалась. И даже не подумает пощадить её чувства. Он и сейчас не думает о ней. Сидит себе и преспокойно освежовывает мясо, в то время как Ева цепляется из последних сил за остатки сознания.
- ну давай, приступай, что замерла то, как кролик перед удавом, мясо тебя не съест, оно уже умерло
Ева обернулась на голос. То, что она увидела на столе, теперь, пожалуй, будет сниться ей в страшных снах: кусок свежего истекающего кровью мяса, а рядом еще два таких же, только в шкуре, и нож, протянутый к ней. Зрачки Евы от ужаса расширились. Она побледнела. Рука сама потянулась к лицу, чтобы рефлекторно закрыть рот, но не успела. Глаза Евы закатились, и она упала в обморок.