Ощущения были знакомы до боли. Каменная стена, охлаждающая затылок и обнаженную спину, ощутимо вибрирует – толпа наверху не стесняется в выражении эмоций. Но самое главное – аромат боли и страха, которым пропитан каждый камень этой Арены. Крикс хорошо помнил его, а сейчас в нем появились новые струи, новые оттенки – память о тех, кто пришел сюда после него.
Крикс встал со скамьи, прошелся по крохотной каморке, где его заперли с полчаса назад. В дальнем углу под слоем пыли и кусками отваливающейся штукатурки обнаружилась глубокая борозда с перекладиной – символ смерти, который он нацарапал много лет назад, ожидая боя, который должен был сделать его чемпионом… или трупом.
Крикс покачал головой, снова сел на скамью.  Прошло много времени с тех пор, как он снова стал гладиатором.  Он редко видел жену, а в последние дни не видел вообще, но почему-то это его не беспокоило. Иногда он чувствовал угрызения совести – он не мог отделаться от ощущения, что предает ее, думая о другой женщине, но ничего не мог с собой поделать. Крикс вздохнул и с силой потер ладонями лицо. Он ни секунды не сомневался, что любит жену, но госпожа оказывала на него какое-то особое действие. Она словно гипнотизировала его, заставляя сердце стучать чаще, нагоняя горячую кровь к промежности, когда руки холодеют, а в висках стучат тысячи молоточков… нет, это не любовь, но власть госпожи над ним очевидна. И это совсем не нравилось вольному пирату, насмешкой судьбы снова оказавшемуся в оковах гладиатора.
Топот толпы стал сильнее, крики проникли в каморку даже сквозь многометровую толщу камней и деревянных балок. Крикс занялся подгонкой снаряжения – один шнурок на поножах, развязавшийся во время поединка, может стоить жизни. Короткий меч приятно утяжеляет руку, Крикс не сдержался, кистевым движением крутанув его вокруг себя, в блестящем лезвии отразились спокойные, чуть прищуренные глаза. Пора.
Прямоугольный щит терпеливо ожидал своего часа на лавке. Шлем после некоторых раздумий Крикс  оставил на ящике, прошелся по комнатушке, привыкая к весу экипировки. Когда лязгнули запоры двери и четверо дюжих стражей с мечами наголо повели его к решетке, ведущей на Арену, бывший пират, а ныне – гладиатор, был готов. И По лицу его было видно, что идет Чемпион.

Толпа приветствовала Крикса сдержанно, явно берегли силы для главного боя. Крикс прошел в центр Арены, красиво вскинул меч, обведя острием трибуны.
- Шооооокс!
Толпа взревела в ответ, но как-то неуверенно, настороженно, за годы успели отвыкнуть от голоса своего истинного чемпиона.
- Мне можно НАЧИНАТЬ?!
Крикс развел перевитые мышцами руки в стороны, запрокинув голову, дикий вой вырвался из мощной груди, взлетел в небо и рассыпался на мириады осколков. Зрители, словно проснувшись, вскакивали с лавок, в воздух полетели головные уборы, рубахи, даже сапоги, многоголосый гвалт легко поглотил лязг вторых ворот.
Они вышли неспешно. Трое уверенных в себе, могучих зверей. Крикс перевел взгляд на трибуну. Судя по лицу госпожи, неожиданная замена противника и численный перевес для нее тоже стали полной неожиданностью. Хлыщ рядом с ней, напротив, сиял, как медный таз. Сомнений не осталось – это не поединок, а казнь. Но организовала ее не госпожа.
Крикс повернулся к противником. Справа шагал высокий чернокожий гигант, на мускулы страшно смотреть, словно под гладкой кожей перекатываются апельсины. Голову закрывал сплошной шлем с узкими прорезями для глаз, оттуда смотрела сама тьма. В руках он без малейшего напряжения нес огромный молот. Слева двигался высокий худощавый атлет в легких кожаных латах, многозначительно наматывающий на кулак цепь с тяжелым грузилом на конце. Но больше всего Крикса заинтересовал тот, что шел в центре – на голову ниже соратников, весь словно сплетенный из тугих жил. Он был обнажен по пояс, на неестественно бледной коже выделяется множество белесых шрамов. Голова совершенно лысая, ни волос, ни бровей, на месте носа бугор с двумя ноздрями, как у ящериц. Перехватив взгляд пирата, он оскалился, Крикс ощутил слабость в коленях – зубов у противника явно больше, чем положено иметь человеку, да и формой они скорее напоминают акульи. Этот уродец невооружен, но только на первый взгляд – остановившись, он скрестил руки перед грудью, резко опустил кулаками вниз – из закрепленных на запястьях ножен выскочили короткие, с поллоктя, но острые как бритва клинки, по два на каждой руке.
- Начинайте!
Команда грянула, как гром с ясного неба. Троица рассредоточилась, молотобоец пошире расставил ноги, цепь его приятеля уже со свистом рассекала воздух, выбирая момент для атаки… «зубастый» присел в низкой стойке, широко расставив ноги, со свистом выпустил воздух… и метнулся вперед. Крикс быстро отступил,  закрывшись щитом, противник умело нырнул под край, Крикс рубанул мечом… брызнула кровь, на правой грудной мышце пирата остались две кровоточащие полосы. Зубастый тут же заученно отступил, провоцируя на контратаку и подставляя под удары соратников с фланга, но Крикс не купился – сделал шаг вперед, тут же повернулся к молотобойцу, уже заносящему орудие…
Громыхнуло, левая рука отнялась, Крикс быстро отступил в оборонительную стойку, длинный умело поддел его ногу цепью. Земля и небо поменялись местами, пират покатился по песку, чудом увернувшись от удара молота… зубастый одним прыжком оказался на груди лежащего, скрестив клинки под подбородком.
Но враги не стали убивать сразу, как сделал бы воин, приученный к практичности битвы. Гладиатор  же обязан показать зрелище. Поэтому молотобоец и длинный прошлись по песку, играя мышцами и выкрикивая что-то на своих наречиях. Крикс закрыл глаза, чувствуя смрадное дыхание зубастого. Это конец. Жаль, он так и не увидел жену, не сказал, что ему очень жаль, что все так закончилось.
К левой руке постепенно вернулась чувствительность и первое, что ощутил Крикс – свой щит, лежащий неподалеку. Решение пришло мгновенно – едва зубастый приподнялся, занося руку для заключительного удара…как встретился головой с поверхностью щита. Крикс стряхнул его, торопливо вскочил, перехватив щит поудобнее обеими руками и наотмашь ударила по лицу молотобойца. Свистнула цепь второго, Крикс успел пригнуться и ударил краем щита. Изо рта поверженного чернокожего хлынула кровь – край каленого металла почти отделил голову от туловища.
В кувырке подхватив меч, Крикс оказался лицом к лицу с длинным, замахивающимся цепью для повторного удара. Клинок вошел чуть ниже солнечного сплетения, Крикс заученно повернул в ране и дернул вверх.
Второй противник еще не осел на песок, когда Крикс направился к зубастому. Тот мотал головой и явно еще не пришел в себя. Взмах меча – и уродец лишился двух своих клинков вместе с правой рукой. Зашипев, как змея перед прыжком, он бросился в атаку, Крикс машинально стукнул навстречу рукояткой меча. Зубы поддались в глотку, уродец забулькал, захрипел, на тонких бесцветных губах появилась кровавая пена. Крикс ударил еще несколько раз, меч полетел в сторону. Схватив одной рукой за загривок, а другой – за пояс, пират с усилием поднял вяло трепыхающееся тело над головой, повернулся к центральной трибуне.
На хлыща, соседа госпожи, жалко смотреть. Он трясся, что-то бормотал, хватался за обереги под роскошными одеждами… Крикс перевел взгляд на госпожу.
- ТЕБЕ!
Он с силой обрушил тело противника на колено. Хруст позвоночника утонул в реве толпы. Трибуны ходили ходуном, некоторые особо рьяные зрители падали в круг, где их оттесняли к стенам стражи, женщины срывали одежду, бросая ее на песок. Крикс взревел, вскидывая сжатые кулаки. Завоеватель, играющий судьбами, сбежал в самые потаенные уголки души, вместо него на песке стоял монстр, порожденный Ареной – истинный Чемпион.
Местный лекарь, осмотрев раны, признал их неопасными, поэтому полноценную помощь Крикс получил уже в лудусе. Когда он вошел во двор, гладиаторы встретили его аплодисментами – слух о блестящей победе уже обогнал его. Крикс поднял руку, приветствуя  братьев, нашел взглядом Ганника и многозначительно указал на него. Смысл этого жеста был очевиден.

В комнатушке, отведенной под лазарет, прохладно, несмотря на крохотный огонек в очаге, над которым сушились целебные травы и чистые тряпицы для перевязки. Пламя отбрасывает причудливые тени на стены, лицо гладиатора, отблески пляшут на выпуклых мышцах. Крикс задумчиво смотрел в огонь, пытаясь проанализировать происшедшее.
Едва ли выходка на Арене сделана по его душу, если только за время пиратства он особо сильно не обидел кого-то из местных богачей, настолько, что тот рискнул нарушить веками сложившиеся правила и регламент игр. Значит дело не в нем. Возможно, это месть госпоже. Эта мысль показалась более правдоподобной. Госпожа умела и любила играть мужским вниманием, ничего не давая взамен, так что кто-то из отвергнутых любовников мог…
…либо кто-то пробует на прочность ее монополию на лучших гладиаторов Шокса. Серия поражений ее лучших бойцов пошатнет благополучие этого дома и его госпожи, что может толкнуть ее на необдуманную сделку или соглашение.
От игр мысли Крикса вернулись к жене. Где она? Что с ней? Он не сможет спросить у госпожи, та мгновенно заподозрит неладное и тогда Скифке придется туго. Значит, придется осторожно навести справки у других бойцов.
Дверь распахнулась, на пороге возник один из стражнй.
- Тебя вызывают.
Крикс поднялся, от этого движения раны на груди открылись, кровь потекла тонкой струйкой, скапливаясь в ложбинах между мышцами, но он не обратил внимания. ОНА ждет.
У дверей стражник посторонился и остался снаружи. Это хороший знак. Крикс вошел в комнату и остановился посередине, устремив взгляд в противоположную стену. Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь задернутые шторы, сверкнули в струйках уже немного свернувшейся крови на груди и животе.
- Госпожа.

На колени.
Крикс быстро взглянул на госпожу. Перед мысленным взором мелькнула картина небольшого помещения, башни, противник подносит к горлу Келевры кинжал, он, Крикс, медленно опускается на колени… сейчас эти воспоминания показались чем-то полузабытым, словно дурной сон. Тогда это был маневр, уловка,  а сейчас… пусть будет тоже маневр.
Не меняясь в лице, он подчеркнуто медленно опустился на колени. Мышцы под пальцами женщины напряглись, горячая, дурная кровь бушует в висках, но он держится. Она хочет игры, ощущения своей власти и он даст это. Но дозировано, понемногу. По капле…
- Что ты видишь?
Крикс мысленно приободрился. Пока игра идет по предсказуемому, десятки раз опробованному сценарию. Пора внести в него разнообразие.
- Богиню… которая немилостива ко мне настолько, что бросила на Арену против троих бойцов.
Она опасна, очень опасна, но Крикс чувствовал возбуждение, свое и ее. Одно ее слово – и кнуты сдерут всю кожу с его спины, но до чего эта атмосфера страсти и угрозы возбуждающа…

Крикс медленно поднялся. К такому повороту событий он был не готов, госпожа как-то очень резко прекратила игру. Возможно, стоило усиливать натиск постепенно..?
Внезапно Крикс ощутил тяжелую волну ярости, поднимавшуюся из глубины души. Тот, перед кем склонилось целое королевство, исполняет роль комнатной собачки избалованного мужским вниманием суккуба? Что ж, если ей нужно животное, она его получит!
Он повернулся к девушке, та невольно отступила - гладиатор оказался в три раза шире и на голову выше, отступила, но недостаточно - Крикс выбросил вперед руку. Ткань платья треснула и поползла, открывая светлую, нетронутую загаром кожу, девушка вскрикнула, пытаясь прикрыть грудь.
- Руки!
Сильный удар тыльной стороной ладони по лицу швырнул ее ничком на стол, зазвенела дорогая посуда. Крикс не глядя сорвал сублигарию, подошел сзади. Всхлипнув, Зена попыталась сползти со столешницы, но сильная рука прижала ее, другая уже задирала  подол. Крикс вошел ударом, грубо, с ходу взвинтил темп. Не было ласк, не было прелюдии - только грубая животная сила. Девушка уже не всхлипывала, лишь тяжело дышала, по лицу катились слезы, голова дергалась в такт быстрым толчкам. Крикс искоса бросил взгляд на госпожу. Она хотела этого? Пусть видит, пусть смотрит, как животное начало берет верх над рассудком, и вся эта сила достается не ей, не ей, а той, о кого она побрезговала бы вытереть ноги...
Внизу живота образовался огненный шар, который ударил фонтаном, Крикс прогнулся в спине, вскидывая голову к потолку, дико, по звериному зарычал...

Тяжело дыша, Крикс оглядел комнату налитыми кровью глазами. Зверь внутри него не насытился  одной жертвой, это лишь распалило похоть и жажду плоти. Медленно, словно башня осадного орудия, он повернул голову, горящий взгляд остановился на роскошной женщине на ложе.
- Да... госпожа.
Он решительно пересек комнату, сильные руки грубо швырнули женщину на ложе, еще мгновение - и он навис сверху, словно пышущий жаром кусок металла, разгоряченный, с угрожающе вздутыми мышцами. Одеяние госпожи распахнулось, на великолепную грудь упало несколько капель крови - раны на груди гладиатора снова открылись. Перевитые мышцами руки уперлись в ложе по обе стороны от головы женщины, Крикс припал губами к ее соскам, ощущая на языке соленый привкус собственной крови. Насытившись, он приподнялся, широкая ладонь огладила грудь женщины, остановилась на шее, сжав ее подбородок.
- Кричите... - прохрипел он, жадно целуя приоткрытые губы. - Еще не поздно закричать...

- А ты заставь
Эти слова стали последней каплей. Рассудок, пытавшийся что-то вякнуть сквозь шум горячей крови в ушах, был послан в щель Гекаты, а Крикс устремился на штурм "крепости" - такой влажной, такой горячей и такой желанной. Одеяние госпожи с треском разорвано, открывая чистейшую нежную кожу женщины, минимум раз в неделю принимающей ванну из молока, так не  похожую на обветренную, загорелую кожу Келевры. Впрочем, между ними было мало общего - прокаленная боями и солнцем амазонка и изнеженная богиня...
Рывком забросив ее ноги на плечи, Крикс вошел, грубо сжимая ладонями груди женщины. Организм, только что опустошивший запасы жидкости, спешно готовился ко второму залпу, что позволило гладиатору показать себя во всей звериной мощи. Ложе трещало и раскачивалось, словно утлая рыбацкая лодка в бурю, дорогое покрывало сбилось где-то у изголовья. Но этого было мало.
Прогнувшись в пояснице, он взрыкнул, лицо побагровело, на висках пульсировали вены. Мускулы вздулись сытыми удавами, он с ревом разрядился... и удовлетворенный инстинкт уполз в нору, уступая место рассудку, а вместе с ним - понимание того, что только что произошло. И осознанию последствий.
Гордость не позволила Криксу молить о прощении и пощаде. Он молча поднялся и выпрямился, словно живая статуя, отлитая из лучшей бронзы.
- Госпожа...

Отредактировано Крикс (2013-06-18 17:52:30)