Как и всегда ночь пахла для ведьмы по-особенному. Алиса вышла из-под покровительственного горного массива и глубоко втянула носом воздух. Пахло морозной свежестью горных вершин, еловыми ветками, костром и теплыми людскими телами. Ведьма прикрыла глаза от удовольствия, а когда открыла, вдруг подняла свои ладони к лицу и пристально на них посмотрела.
- Какие холодные, - жалобно проворковала ведьма.
Ее руки давно замерзли, не чувствовали тепла, а только твердость и холод камней, окружавших ее ныне. Белоснежная кожа покрылась рубцами, под ногти забилась грязь, маленькие язвочки от обморожения испещрили ее некогда аристократическую кожу. Алиса вытянула голову вперед и дотронулась замерзшими руками до своего лица. Она давно не видела своего отражения и теперь лишь на ощупь догадывалось, что сталось с ее ликом. Щеки такие же ледяные и бесчувственные, кожа потрескалась и покрылась инеем, щеки впали, на ресницах и бровях снежинки, а губы обветрились и кожа практически клочьями висела на них. Но кого это волновало? Опустив руки, ведьма тут же забыла о своей коже.
Все еще пахло костром и люди. Далеко впереди была деревенька. Покрупнее всех тех, в которых частенько ошивалась новоиспеченная ведьма. Наверное, там гораздо больше тепла и людей, думала девушка, а потому ноги ее сами пустились вперед, держа путь к Джампи.
Походка была неуверенной, словно бы Алиса балансировала на канате. Она спотыкалась, расставив руки в стороны, задевала руками ели, но не обращала внимания на новые царапины. Просто шла вперед, бормотала что-то под нос и ругалась на "елоки". На самом деле "елоки" - это слово, которое придумала ее дочка Реми, когда не могла запомнить слово "елочки". Почему-то именно сейчас это всплыло в мозгу Алисы и она неустанно называла так окружающий лес.
Но вдруг она остановилась. Деревушка оказалась не такой уж большой, как она предполагала. Ведьма вновь втянула носом воздух и поняла, что свернула совсем не в ту стороны и она находится близ очередного небольшого поселения, а место, где костры и много людей, осталось в другой стороне. Но она не расстроилась и зашагала дальше, пока впереди не показался склон, а у его подножия крохотное поселение.
- Маленьким елокам не остановить меня, нет-нет, как бы вы не пытались, - прошуршала она одними губами, а щеки давно не слушались ее.
И весело, словно дитя, она начала свой путь вниз, сбегая по склону, иногда падая на колени и скатываясь вниз. Она вспоминала как в детстве каталась с ледяных горок. Не осознанно конечно, но картинки мелькали в голове.
Спуск закончился. Девушка замерла на месте, а затем аккуратно, словно мышка, вышла на большую открытую местность между домами. Это была главная дорогая, проходящая через всю деревню. Алиса была вся в снегу. Она медленно поворачивалась вокруг себя, наклоняла голову то в один бок, то в другой, шевелила отмороженными пальцами, втягивала воздух, словно не знала где она, искала что-то, наверное, даже думала. Но стояла ровно, а полы ее черного плаща слегка развивались на ветру.
- Какие холодные, - вдруг прошептала девушка, ни к кому особенно не обращаясь.
- Эй ты! - вдруг ответом стал для нее чей-то громкий крик.
Слишком громкий! Как давно она не слышала такого приказного тона, такого громкого мужского голоса. На кого был похож этот голос? На чей тон? Алиса прижала ладони к ушам и зажмурила глаза, словно маленькая девочка во время родительской ссоры.
- Стой! Назовись! - двое мужчин подошли к ней очень близко, но в темноте были видны лишь их силуэты, как и силуэт ведьмы, облаченной в черное.
- Какие холодные... холодные... - протянула девчонка, все еще зажимая уши. Она не помнила своего имени. В голове закрутились тысячи образов. Как ее величали? "Ведьма... тварь... моя маленькая девочка... мама... баронесса... ядовитая змея... фрейлина... жена..." Что из этого ее имя? - Мммм...
Алиса попятилась назад.

Отредактировано Алиса (2013-10-01 13:53:53)

Прикосновения были такими крепкими, горячими, что Алису невольно забила дрожь. Живые люди крепко держали ее локти и потащили вперед. Для каких целей? Зачем? Ведьма не хотела никуда идти, ей нравилось гулять по горам, лесам и деревушкам, ей нравилось все вокруг, она ничего не хотела бы менять.
- Куда? - выпалила девушка, в панике крутя головой по сторонам. - Нет-нет-нет! - девушка начала упираться сапогами в землю и крутиться, словно юла. - Не хочу! Я не извинюсь! Никогда! - паника перешла к гнев. В ее памяти всплыли картины прошлого: ее волокут в темницу, а потом на порку, когда она нагрубила кому-то очень влиятельному и важному. Ее заставляли извиниться, называли двуличной стервой, подколодной змеей. Там, в этих воспоминаниях, была и гордость, и ужасная физическая боль, и крики. Эти самые крики буквально оглушали ведьму, ее собственные стенания тогда, в темнице, ужасным эхом прошлого били по ушам. Страшные шрамы на ее спине словно вновь кровоточили, хоть и прошло уже много лет. Ей казалось, что все вокруг вновь сулит ей боль, что сейчас будет очень больно... - Пусти меня! Я не извинюсь! - заорала во весь голос девушка и вырвала одну руку из крепкой хватки караульного.
Лишь только одна рука ее оказалась свободна, она развернулась лицом ко второму воину, что еще держал ее за руку в старых лохмотьях. Брови ее были нахмурены, глаза, казалось, стали чернее смоли, губы приоткрылись и дрогнули... Освободившаяся длань потянулась к лицу мужчины и накрыла его.
- Какое теплое, - прошептала девушка. - Теплое... - брови ее взметнулись на секунду вверх, но потом вновь свелись к переносице. И она убрала руку. Ужасные следы остались на лице мужчины: волдыри, гнойные раны, гниение медленно расползалось по всей его голове и охватывала стремительно быстро.
Второй воин наблюдал всю эту картину не шевелясь. Истории про ведьму реальны? Вот же она! Прямо под носом!
- Холодное... - Алиса наклонила голову на бок, наблюдая за своим творением. - Мертвое...
Но уже в следующую секунду ведьма рванула с места и кинулась наугад между двух домов, выкрикивая в веселом возбуждении "Теплое, холодное, мертвое!", смеясь и взвизгивая.

- Теплые люди вернулись? - девушка остановилась втянула носом воздух. - Вернулись, вернулись! Теплые! - взвизгнула она и вдруг замолчала и прижала к губам обе ладони, а потом отпустила их и зашипела сама на себя: - Тише! Нас могут услышать!И тогда никто с нами не поиграет...
Надув губки, ведьма прижалась к дереву и застыла так, вслушиваясь в шаги и предвкушая что-то.
Тем временем в самой деревни мертвое до того тело воина вдруг дернуло пальцами правой руки. А затем и пальцами левой. Бесполезный кусок мяса поднял голову и уронил ее. Ему было трудно привыкнуть к новому своему обличью, к состоянию его тела. Сердце не билось, душа покинула тело, мозг разлагался и разум его тоже покинул, оставив лишь пустоту и отрешенность. Алиса еще не умела управлять своими творениями, заставлять их полностью себе подчиняться, поэтому "живые мертвецы" в ее исполнении были опустошенными кусками плоти, не знающие приказов и команд, а потому делающих непроизвольные вещи. Они могли просто бродить по окрестностям, могли просто сидеть, пока их не занесет снегом и не похоронит в сугробах навсегда. Этот воин был из таких же. Он просто сел на полу, взялся рукой за рукоять меча и начала медленно доставать его из ножен буквально на треть и засовывать обратно. Точно такое движение он сделал незадолго до смерти и теперь тело механически его повторяло раз за разом. Неприятный медленный лязг разносился вокруг, а труп все продолжал повторять движения раз за разом.
Факелы осветили кусты совсем близко от ведьмы и та, беззвучно охнув, прижалась к земле совсем, боясь, что сейчас ее найдут и веселой игре конец. Но слишком долго сидеть тоже было неинтересно.
- Раз-два-три-четыре-пять, я иду тебя искать... - пропела звонким голоском девушка и кинулась прочь, шурша юбкам и кустами.
От внезапно звонкого и пронзительного голоса мужчина вздрогнули и замахали факелами в темноте, ища девушку. Им было страшно от местным россказней, но они ведь совсем ее не знали!
- Кто здесь? Выходи! Вон она! - все трое ринулись на примерный ориентир.
Алиса бежала быстро, прикусив в азарте нижнюю губу. Еще никто не выходил с ней поиграть! Все кричали, прогоняли ее, держались стороной, но никто еще не хотел ее найти! Было очень весело, а потому ведьма бежали сквозь лес, подпрыгивая от радости и что-то бубня себе под нос, иногда взвизгивая и смеясь.
- Попалась! - сильная рука словно бы появилась из самого дерева и схватила ведьму поперек талии. Мужчина прижал ее спиной к своей груди и поднял над землей, пока та брыкалась и вырывалась, и зажал ей рот рукой в жесткой перчатки. - Не стойте столбом! Вяжите ее! - рявкнул здоровенный детина на двух своих товарищей, чьи испуганные лица виднелись в свете факела.
- Черт, Грой... - неуверенно начал один из них и шумно втянул в рот воздух. - Гори в аду эта сучка, мы даже не знаем на что она способна!
- Эй, Логан! Кто страшнее: ведьма, я или Риарио? - детина изо всех сил пытался удержать ведьму, которая размахивала ногами словно бешеный зверь.
После такого вопроса, два неуверенных воина переглянулись и сделали правильный выбор. Они достали веревки и стали пытаться связать ведьму, но Алиса тем временем разжала зубы и впилась что было сил в перчатку воина Гроя. Прокусила или нет для нее осталось загадкой, но вызвала внезапную резкую боль, так что "объятия" мужчины ослабли и девушка сползла на землю, а затем буквально покатилась в сторону, собирая на платье новый снег и хвою. Крики, шаги, погоня... Ведьма рванула прочь, что было сил, уже не такая радостная, но все еще заведенная игрой.
***
- Ах! - вырвалось у девчонки, когда она буквально налетела на всадника и тут же упала на спину и отползла назад. Перед ней в кромешной темноте стояли несколько людей, а позади слышались крики догоняющих воинов. Девушка поднялась, отряхнула юбку, словно бы светская дама случайно подскользнулась, а затем наклонила голову на бок, словно изучая размытые силуэты. - Вы тоже хотите поиграть со мной?

Отредактировано Алиса (2013-10-03 10:46:44)

Свобода для каждого человека - особое, ни с чем не сравнимое чувство. Для одного это шелка и богатство, совершенна власть или же бесконечная любовь супруга и детей. Для кого-то это безудержная магия, возвышающая над простыми смертными. Для кого-то трон, для кого-то сума, посох и попутный ветер...
Что такое свобода для ослабевшего разума? Ее безумия... вся Алиса была одной сплошной свободой. Без предрассудков, без религий, без манер поведения, без политики, без манерности, без страха осуждения, без лжи и без правды... Человек без человека. Она могла делать лишь то, что хотела, не считаясь ни с кем и ни с чем, не боясь наказания и не желая поощрения. Она не грезила ничьей любовью, ее не привлекали богатства или же власть. Но безумство на то и безумство... что в ту же секунду отрешенная ведьма могла превратиться в кого угодно. Ее мозг словно зеркало, в котором отражались люди вокруг. Видя влюбленных, она тосковала по супругу, которого даже не помнила. Наблюдая за тем, как падают монетки в чьи-то руки, ей хотелось подержать их и в своих. И многое другое.
Сейчас она видела игру. Множество людей вышли этой ночью из своих постелей, чтобы бегать с ней по лесу, ловить ее и отпускать, а потом снова догонять. И сейчас это нравилось.
Алиса не была собой... она была ничем, кем угодно, повторяла, забывала, а потом внезапно проблески разума делали ее совершенно вменяемой, а затем вновь кидали в пучины забытья. 
Девушка бежала, спотыкаясь о коряги, утопая порой в снегу, подбирая длинные полы юбок так, что давно замерзших голеней касался холод. Ладони еще кровоточили, но кого это волновало?
Ведьма бежала вперед, задыхаясь от азарта, а перед ней тут и там вырастали силуэты воинов, заставляя ее падать назад и ползти в сторону, прятаться за деревья, взвизгивать, метаться из одной стороны в другую, словно загнанная лисица. Но Алиса не понимала, что ее загнали в ловушку и теперь лишь насмехаются, зажав в плотное кольцо и контролируя ее движения. Что же это за человек такой? Который придумал это игру... Всадник, играющий с ней.
- Никуда не денешься! - совсем рядом из темноты выпрыгнул тот самый широкоплечий и грузный мужчина, протянув свои руки к девчонке, но ведьма шарахнулась в сторону и налетела на другого воина. Странно, но ловить ее они не собирались, позволив вновь уйти и рвануть в сторону.
Так она и бежала... вперед, в сторону, ударяясь о деревья, разрывая платье в клочья, не чувствуя замерзших ног. Но совершенно счастливая. А потом вдруг воздух словно вышибло из ее легких. Усталость навалилась мертвым грузом на плечи, с губ срывались клубы пара, длинный кусок подола волочился за ней следом. Алиса видела силуэты вокруг. Они не подходили, просто выжидали. Чего? Она не понимала. Веселье сменилось усталостью и девушка просто села на снег там, где стояла. Словно маленькая девочка, ведьма обхватила колени руками и уткнулась в них, медленно покачиваясь.
- Я не понимаю, не понимаю, не понимаю...

Давно с ней никто не разговаривал. Как только она сбежала из родного дома и покинула общество, связная речь стала забываться. Словно зверь, некогда домашний, но быстро одичавший на воле. Крики, отдаленные слова, адресованные не ей и подслушанные где-то на дорогах, - вот и все, что оставалось ведьме теперь. Никто не хотел приближаться к ней, да и сама она редко заявлялась на публике, а потому всадник был первым, кто обратился к ней с прямой, спокойной речью.
А что говорить о прикосновениях! Алиса не отдергивала рук, не пыталась уклониться от теплого тела всадника, а лишь огромными голубыми глазами смотрела на него. В ее голове не укладывалось... Все люди, к которым она пыталась прикоснуться, бежали прочь, заражались болезнями, испытывали ужасные муки, никто не хотел даже близко стоять к ней. А сейчас эти ласковые и заботливые руки касаются ее. И нет никаких мук, боли, отвращения к ней. Девушка не понимала почему так происходит, но где-то в ее мозгу словно бы чья-то сильная рука крепко поймала мысль о спокойствии, доверии, теплоте и нежности. Словно в водовороте реки кто-то выловил рыбешку и крепко держал ее в своих тесках, не давая вновь смешаться в косяке спутанных рыбешек-мыслей и потоках-чувствах. И стараясь самому не упасть в этот водоворот.
Алисе казалось, что сейчас происходит что-то спокойное и очень правильное. Она все так же пристально смотрела на всадника, изучала его черные волосы, большие глаза, ровную щетину на его скулах, гладкую аристократичную кожу, слегка обветренную в долгих разъездах. Не мысли, но какие-то странные ощущения вызывал он в ней. Сравнение. Девушка вспомнила о своих холодных руках, об растерзанных губах, о ранах на ладонях и на голенях, о обмороженной коже, о своем лице, о спутанных волосах... Она не видела себя долгое время, не имела представления как сейчас выглядит, но ей казалось, что гораздо хуже, чем этот всадник. И казалось, что когда она выглядела гораздо лучше.
- Холодные, - повторила Алиса то, что повторяла уже долгое время. Такое с ней случалось - некоторые фразы, сказанные ею или услышанные где-то, прочно заседали в слабом разуме и за неимением других четких мыслей, становились навязчивой идеей. - У всадника теплые, - девушка попыталась сжать руку, за которую ее держал мужчина, но из-за онемения и холода этого почти не получилось. - У всадника есть ванна и постель. Поэтому он такой теплый? - бормотала она, покорно следуя за мужчиной. - У меня нет, - промямлила девушка и потянулась второй рукой, накрывая ею ладонь в перчатке. - Поэтому они холодные.
Кто знает, быть может, если с ней снова будут разговаривать, если вновь будут считать за человека, ее разум окрепнет и связная речь вернется. Некоторые мысли могут стать прочнее, не теряться больше в водовороте.
- У меня была постель, - вдруг выдала девушка.
Наверное, мужчина, что проникал в ее разум, тоже заметил этот странный проблеск воспоминания. То, за что он, видимо, и смог зацепиться. Крепкое прошлое, оставшееся в ее памяти бессвязными картинками и словами, чьими-то ликами и силуэтами. Постель с множеством шкур, свечи, горящие подле, красивая женщина в длинной ночной сорочке. Размыто, бессвязно, но ощутимо тепло и эти голоса...
- Рэми перестала плакать, - заговорила Алиса, хмуря брови и смотря прямо перед собой. - Пора спать. Нужно погасить свечи, - и она замолчала. Вот, что она помнила о теплоте и постели. Вот та рыбешка-мысль, которую вытащил мужчина. Он делал этот так аккуратно, что безумие Алисы было спокойным, эмоции просто были, но не переливались через край разума. - Рэми перестала плакать. Пора спать. Нужно погасить свечи. Рэми перестала плакать. Пора спать. Нужно погасить свечи.
Девушка перевела взгляд на всадника, пока они шли. Ее губы все еще шевелились, когда она раз за разом повторяла одно и тоже. Что она еще могла сказать? Ей хотелось поговорить, поддержать разговор, но все, что она помнила о постели и обо всем, о чем упомянул мужчина - это эти слова. Брови ведьмы взметнулись вверх, словно она просила прощение за то, что не может больше ничего сказать. Весь ее вид был настолько жалок, что если бы не знать какая она бывает смертоносная, можно было бы чувствовать к ней полное отвращение.

Отредактировано Алиса (2013-10-18 11:46:57)