То, что произошло ночью, утром Люси показалось сном. И только казалось горевшие на теле поцелуи, прикосновения, которые  она словно ощущает с новой силой лишь от воспоминания, были свидетелями того, что все это был не сон, что сегодня ночью не просто сбылась ее мечта, а она получила намного больше, чем ожидала. Карие глаза подернутые негой смотрели в потолок, а мысли, конечно же, были с ним, с тем кто открыл для нее совершенно новый мир, мир наслаждений, мир сладостней которого Люси еще не встречала. И впервые, пожалуй, за все время она дала название всем тем чувствам, которые испытывала к Константину, а название это было древнее, как сам мир – любовь.
- Я его люблю, - тихо вымолвили губы, появилась улыбка счастья и тут же какое-то смущение. Наверное, глупо было смущаться после близости с любимым мужчиной, но Люси только познавала премудрости науки любви, поэтому еще могла смущаться, могла волноваться, ведь этой ночью Константин только чуть приоткрыл для нее дверь в совершенно новый и непознанный ею мир.
Весь день она провела в мыслях о нем, при этом старательно его избегая, но более она избегала Алису, которая приехала домой и разрушила весь иллюзорный мир Люси. Алиса и это словно ложка горького лекарства в ее сладости, она словно пятно, что прикрывает солнце и не дает ему ярко блестеть, а еще она вызывала совсем неприятные чувства. Например, чувство вины.  По всем этим причинам Люси и скрывалась в саду целый день и вот служанка сообщила, что Алиса желает ее видеть. Сердце бешено застучало, а в голове были мысли о том, что как бы не выдать тайну, что сокрыта пологом ночи. Люси торопилась в дом, но у самой двери замерла, не решаясь войти. Сердечко было готово выпрыгнуть из груди. «Всемогущие Боги, как мне смотреть ей в глаза? Как сделать так, чтобы она не узнала о случившимся?». Глубоко вздохнув Люси вошла во внутрь.
- Добрый вечер, Алиса, - вымолвила робко Люси, слегка потупив взгляд и делая реверанс. – Ты звала меня?

Люси гадала о том, зачем Алиса позвала ее? «Быть может, просто решила поинтересоваться делами или поговорить, как обычно?» - успокаивала себя племянница. Но, как известно, у виноватого человека все мысли и опасения вертятся вокруг его вины. Вот и Люси постоянно казалось, что Алиса все узнала и что отправит ее домой в лучшем случаи. Хотя нет, это было самое ужасное – не видеть больше мужа тетушки.
И вот она стоит посредине комнаты и наблюдает за Алисой, каждое движение которой было грациозно и излучало уверенность, как казалось самой Люси. А вот и вопрос от которого бросило в жар, а на щечках появился румянец. Люси опустила взор, потому как стыдно ей было смотреть на Алису ведь, глядя на нее, она словно вновь и вновь погружалась в воспоминания о прошлой ночи. На фразу о  любви девочки хотелось крикнуть, что знает она, что такое любовь и Алиса просто не представляет на сколько может быть огромной и всепоглощающей эта любовь, что сокрыта в детском сердечке. Но тогда бы пришлось отвечать на вопрос «А кто же этот возлюбленный?». Люси чуть поджала губки: «Она знает, она точно все узнала, но как?». Люси пробил озноб от этой мысли. Сев в кресло, девочка вздохнула и прикусила язычок, ведь чуть не сорвалось: «Я тоже его люблю и я готова умереть за него, без него, ради него, готова на все». Внутри все пылало. А к стыду примешивалось чувство ревности и неприязни к Алисе не как к человеку, а как к тому, что является преградой для счастья Люси, для того, чтобы она могла быть с тем, кому вручила себя этой ночью.
- Ты права, Алиса, я не знаю что такое любовь, - ответила едва слышно Люси, но в голосе была легкая дрожь от волнения, ведь она не умела врать, и это всегда давалось с трудом. – Но из твоих уст это звучит как неправильная любовь. Я всегда думала, хоть и не испытывала, что любовь это чувство которое отдает, а не берет. Где важнее, чтобы любимый человек был счастлив даже если не с тобой, - Люси осеклась. Эта фраза казалась слишком дерзкой. В любое другое время она бы воспринималась девочкой, как простое выражение мыслей, но сейчас почему-то все казалось личным и будто они говори о Константине, о прошлой ночи, хоть прямо и не открывались. Пальчики Люси сжимали ткань на юбке платья, что выдавало ее волнение.
– Но я правда не понимаю к чему этот разговор? Что-то случилось? – Честно призналась Люси и еще сильнее покраснела.

Люси казалось, что с момента ее прихода в комнату, здесь температура увеличилась на приличное количество градусов и теперь была просто жара, так что хотелось поскорее найти более прохладное место. Этот разговор был странным, был неприятным и заставлял жутко нервничать. Как говорится, все дело было в том, что у одной невинной особы рыльце  было то в пушку.  Первая фраза Алисы заставила Люси еще больше смутиться, а точнее раскраснеться от переживаний. Да, племынница могла понять сейчас Алису, как ей казалось, в любви последней к Константину, ведь Люси и самой казалось, что если она даже просто не будет видеть любимого мужчину, то умрет. Да, она ревновала его к Алисе, мечтала оказаться на ее месте, иногда хотела, чтобы тетушка исчезла, но она все же не желала ей смерти. Не была Люси настолько жестока и кровожадна, а главное эгоистична. Она бы, может быть, даже смирилась с тем, что ей достанутся только редкие встречи с Тинном наедине, вот такие ночи как прошлая иногда, а ведь больше ничего не надо. Главное просто его любить и дарить ему свою любовь, просто быть рядом, просто говорить, просто смотреть в эти глаза, которые стали целым миром для нее. Пока этого Люси было достаточно, лишь бы Алиса не мешала. Конечно, аппетит известно растет во время еды, и через какое-то время Люси, возможно, возжелает полностью занять место Алисы, может быть даже после этого разговора, но сейчас она хотела просто быть счастливой и чтобы уж точно никто не умирал. И пусть она себя убеждала, что даже не будет возражать, если Константин и Алису будет любить, главное не сильнее, чем ее, но в сердце, конечно же, ревновала, хотя годами подавляемая мачехой, лишенная какого-либо внимания Люси порою казалась тенью, которой достаточно одного лучика солнца. Да-да Люси как  неопытный подросток, даже ребенок, верила в то, что Константин ее любит и только его и ее любовью она объясняла все произошедшее.
Девочка то ли в силу своей доброты, то ли в силу еще неискушенности, то ли в силу мук совести, уже хотела ободрить тетушку, сказать, что Константин есть и останется ее мужем, как Алиса, быть может, совершила главную ошибку и нажила себе истинного врага. Она не стала давить на совесть, хотя эта тактика во многом была бы выигрышной, она начала попрекать Люси и припомнить ей все. В этот момент та, кем Люси в тайне восхищалась, стала ей отвратительна и омерзительна, потому что именно в этот момент, она была точной копией мачехи Люси, из-за которой отец ее и сослал. Люси поджала губки и опустила взор, почти что вся, сжавшись в комочек. Она ненавидела мачеху и в этот момент ненавидела Алису, но была приучена девочка к тому, чтобы все унижения и оскорбления терпеть безропотно, молча, не смея даже поднять глаз, а в противном случае наградой ей частенько были пощечины. Слезы наворачивались на глаза, и дышать стало просто невыносимо трудно, а последняя фраза, она была как пощечина и Люси непроизвольно вздрогнула, подняв глаза на Алису. Ненависть, обида, страх – вот три чувства, которые сейчас сплелись в тугой узел и, на секунду осмелев, Люси молвила
- Слава Богам, воздух еще никем не куплен, чтобы я дышала твоим воздухом, он ничей и, - тут же осеклась, испугавшись той дерзости, что слетела с ее губ, и уже опустив взор, чуть слышно произнесла, не смея смотреть Алисе в глаза. – С чего ты взяла, что у меня что-то было с мужем твоим? – Люси сейчас цветом напоминала цветущий мак. Врать она не умела, а от волнения, так и вообще это скверно выходило. В голове металась одна и та же мысль: «Откуда она узнала?»

Отредактировано Люси (2011-06-10 20:05:07)

Люси еще будучи маленькой девочкой всегда удивлялась от чего в сердцах людей так много зла и желчи? В возрасте трех лет, она как-то  задала этот вопрос матушке, которая лишь улыбнулась и сказала, что люди не виноваты, что они злые, просто это такая болезнь и злых людей нужно жалеть. В это девочка верила довольно долго. Однако годы жизни под одной крышей с ее мачехой посеяли зерно сомнения, которое постепенно прорастало. Но до сих пор было интересно, от чего люди становятся такими злыми?  А еще Люси нашла способ, как можно переносить вечные упреки, недовольства и оскорбления в свой адрес. Она просто искала, что-нибудь смешное в собеседники и было уже не так горько, иногда даже весело. Вот и сейчас Алиса, которая видимо все это время носила личину доброты, открыла свою истинную сущность, уродливую и отвратительную, была сейчас смешна. Смешно ее утверждение о воздухе, смешно как она пыталась быть одновременно и холодной и шипеть как змея, едва не плюясь ядом, смешно, что та и правда думала, что Люси мыслит, будто мир крутится вокруг нее. Если она думала, что какие-то оскорбления в адрес Люси ту заденут, то во многом ошибалась, потому как мачеха была более изворотливой в подобных нападках, да и знала слабые стороны Люси, в отличие от тетушки. Но совсем была не смешна Алиса, когда перешла к угрозам и заставила Люси побледнеть. «Маленькая ведьма? Единственная ведьма здесь это ты дражайшая тетушка. И как такой мужчина как Константин может жить под одной крышей с этой лживой гарпией. Хотя может она так же его дурачит как и всех, притворяясь доброй и хорошей.», - думала Люси, когда на ее губах появилась улыбка. Девочка, ведь усвоила еще одну науку, которой ее научила сестра. Улыбайся своим врагам и тогда это разозлит их еще больше или охладит пыл. Но может не стоило улыбаться Алисе, которая только что пригрозила убийством. Однако страшнее смерти была угроза, что тетушка ее отошлет, а значить Люси больше не увидит того о ком грезила даже наяву. Не видеть синих глаз, тоже самое что просто перестать дышать, перестать жить. Люси в тысячный раз задавалась вопросом. Почему змеям подколодным вроде ее мачехи и тетушки достаются такие мужчины как ее отец и Константин? Неужели нужно стать такой же змеей, чтобы любимый мужчина был рядом?  А Алиса продолжала свою пылкую речь, что вызывало сомнения не столько в ее разумности, сколько в правдивости слов и уверенности этой женщины. Только подобных выводов не могла сделать Люси, которая на самом деле не разбиралась в людях, ведь посчитала она Алису хорошим человеком. Девочка наблюдала за мачехой и видела, что та никогда и никому не станет устраивать тирад относительно ее мужа. Ходил слух, что у отца была интрижка с одной служанкой, которую перевели почти сразу помощницей садовника. А Люси увидела ее через несколько недель с обезображенным лицом. Страх холодной рукой коснулся спины и по телу пробежали мурашки. Люси поджала губки, пытаясь сдержать какое-то мало знакомое ей чувство, толкавшее к тому, чтобы все высказать Алисе. Гнев, подпитываемый страхом не увидеть больше Константина и страхом о том, что ее вернут опозоренной домой, где жизни уже просто не будет. Но стоп! Алиса ведь не сможет ничего доказать. Люси чуть прищурилась, глядя на тетушку и впервые за долгое время разговора, подняв на нее глаза. Девочка поднялась из кресла в котором сидела.
- Не стоит клясться небесами, ведь они могут рухнуть тебе на голову, тетушка, - робко и со стороны могло показаться, что покорно произнесла Люси, опустив голову. Сделав несколько шагов, девочка остановилась прямо напротив Алисы совсем близко, собираясь с духом. И в этот момент…
- Ты не сможешь опозорить мою семью, потому как ты на самом деле не имеешь более власти в герцогстве Фароу. Ты, наверное, просто от усталости и волнения забыла, что твой отец лишил тебя наследства. И вся твоя власть  это иллюзия, потому что даже здесь властью обладает твой муж, а не ты,  - тихо произносила Люси, так чтобы слышать могла только Алиса, а человеку со стороны могло показаться, что они просто мило беседуют. Конечно, мило, ведь на последних словах Люси подняла голову и на губах ее сияла улыбка, а голос был лилейным. Ах, как кстати сейчас была наука второй жены отца, ведь в данный момент девочка, которая сама по сути не знала как быть змеей, а ощущала лишь гнев, страх и обиду, просто копировала манеры мачехи, которые, впрочем, в ее исполнении были все же мягче. Люси приблизилась и прошептала на ушко Алисе
– И ты не сможешь опозорить, потому что ничего не можешь доказать, а все, что ты видела, может оказаться лишь плодом больного разума. Будет настоящей трагедией, если мать двоих детей, баронесса окажется умалишенной, а бедному барону придется искать мать своим детям и, быть может, жениться во второй раз на ком-то кто не будет похож на рептилию. Наверное, ужасно каждую ночь в постели с собою ощущать гадюку вроде тебя, тетушка. И не удивительно, что он ищет тепла, - Люси казалось, что это вовсе не она говорит, она словно смотрела на себя со стороны и не узнавала, а просто сгорает от стыда и страха. Нет…нет…это не она. Но дракон внутри был разбужен, и пока лишь очнулся на мгновение.  Будто не губы Люси шевелились и не ее голосом произносились слова. Самое ужасное, что той, что говорила, все это нравилось, нравилось быть сильной, только вот крошке Люси это не нравилось и это ее пугало. Как только было произнесено последнее слово, в комнату будто возвратилась прежняя Люси, которая отшатнулась от Алисы и круглыми глазами смотрела на нее, произнося уже громко
- Прости, я не хотела…я…- наверное, Алисе могло показаться, что сейчас Люси над ней издевается, одевая маску кроткой овечки, хотя  девочка и извинялась искреннее, потому как испугалась, что после столь дерзких слов тетушка ее точно или сошлет или убьет и не известно что же хуже. Да и испугалась того что произошло, того как против воли сама стала изливать желчь.

Люси больше всего в мире не любила делать другим больно. Она всегда стремилась к тому, чтобы все были счастливы, пусть даже в результате оказывалась несчастной сама. Девочка молчала, когда ее третировала мачеха, не потому что уж сильно боялась ту, а просто оберегала отца. Она и Алисе не хотела делать больно, но ведь была не виновата и Люси, что полюбила мужа своей тетушки, что той ночью потеряла голову и испытала счастье, которое нельзя было не с чем сравнить. Если был рай, то для Люси он был в объятиях любимого мужчины. И она ведь действительно наивно полагала, что все смогут быть счастливыми, она не собиралась отнимать Тина у тетушки, просто хотела быть с ним, хоть иногда, а потом вновь мечтать о нем до следующей встречи. Но Алиса, она все испортила, она сделала всех несчастными, заставила Люси гневиться, испытать ненависть и стать еще более худшей змеей.  Люси ожидала, что после той пламенной речи и ее дерзкой, Алиса отвесит ей как минимум пощечину, а скорее просто сошлет или юное тело племянницы найдут в реке, но никак девочка не ожидала другой реакции. Алиса схватилась за горло и словно ей стало трудно дышать. Сейчас она не казалась змеей, а просто несчастным человеком. Вина, которую Люси и без того чувствовала за поступок, за сказанное обрушилась тяжелым грузом на ее хрупкие плечики. Как она могла быть такой жестокой? Мама же говорила, что злость это болезнь. Алиса была больна, а Люси вместо того, чтобы бороться с болезнью и помочь тетушке сама ее подхватила.
- Тетушка, прости меня, пожалуйста, - лепетала девочка, подбегая к женщине. – Я, правда, не хотела, - в глазах ребенка уже сияли слезы, а в голове трепыхалась одна лишь мысль «Что я наделала? Может и правда уехать, сбежать. И пусть я знаю, что умру вдали от него, но может…Но почему все так? Почему я не могу быть с ним и чтобы никто не страдал?». Люси прикоснулась к руке Алисы
- Тетушка, тебе плохо? Принести воды? Позвать доктора?  - Она словно не слышала просьб Алисы, а просто дико испугавшись, хотела помочь, показывая тем самым, что не гнила и зла ее душа, а то что было…Люси утешала себя лишь тем, что это был приступ безумия, который не является ею и который прошел, не ведая, наверное, сама, что в ней просто спит этот зверь. И в лучшем случае он просто никогда не проснется.