В этот день Алиса была бледнее чем обычно. Никто не видел, но сама она чувствовала как по телу яркими следами прошедшей ночи расползаются синяки; тело порой сводила неприятная судорога от воспоминаний.
На какую-то долю секунды этой ночью Алисе показалось, что ее кошмар прошел, что ненавистный зверь Константин превратился в ее объятиях в добродушного ласкового кота... но призрачный образ нежности ускользнул от них обоих, стоило лишь треклятой мысли о неверности жены вновь заползти в сознание барона. Да, безусловно, он имел право думать, что ребенок не его, а Голдена, но Алиса нутром чувствовала, что это не так. Ясное ощущение того, что внутри нее растет отпрыск именно Константина не давало женщине покоя, кололо неприязнью... Алиса не понимала, какое чувство в ней сильнее: любовь к собственному ребенку в утробе или же ненависть к частичке Константина в своем теле.
Сегодня она словно плавала в молоке... Да, со дня свадьбы она вообще потеряла как таковую связь с реальностью, замкнувшись в череде своих бед и переживаний, но в этот раз все было иначе.
Смотреть на Голдена было невыносимо больно, сердце щемило, а глаза наполнялись слезами. Ведь вот он! Она могла быть счастлива с ним, могла иметь все, о чем мечтала и даже более того. Всю жизнь она мечтала об удачном замужестве, деньгах, славе, власти... но к тому же влюбиться в предмет обогащения - это было невероятно.
Но сейчас Алисе было страшно... Константин все узнал, неважно откуда, но он знал, что у его жены был другой. Не знал только кто, хотя слухами земля полнится.
Алиса не понимала, что толкнуло ее вновь кинуться по знакомым коридорам Оленьего замка, чтобы встретиться со своим любовником; не понимала как же ее тело смогло наплевать на все те побои, что горели на нем как пожары, и захотеть вновь близости с запретным мужчиной.
"Тук-тук-тук" - робко пальчики постучали по дереву двери и совсем скоро за ней показался советник королевы... Он был безумно красив в своем суровом, хмуром виде в этот вечер, слегка небрит, а его мягкие воздушные волосы призывали зарыться в них пальцами. Алиса замерла. Ее тонкие брови взметнулись вверх, глаза были большими и испуганными, на них навернулись слезы...
- Олмер... - прошептали одни губы.
Женщина чувствовала как невидимая сила толкает ее вперед, и вот уже она прижимается к широкой груд Лорда Голдена и ей наплевать увидит ли их кто-нибудь.

Плохо? Пожалуй да... Пожалуй, хуже уже не будет, если только добряк Константин не отошлет супругу с позором домой. Ну или не осуществит полтонны своих угроз, адресованных намедни Алисе.
- Плохо, - как-то сдавленно прошептала она.
Женщина смотрела прямо перед собой, пыталась заглянуть в глаза Лорда, но пелена слез перед глазами заслоняла все вокруг. С чего нужно было начать? Со слез? С отчаянного крика "Я люблю тебя"? Алиса была сбита с толку, терялась в череде собственных мыслей, которые уводили ее все дальше от того, что она должна была сделать. И должна ли?
- Олмер... - губы дрожали, а пальцы, зажатые в ладони Голдена похолодели. - Он... Константин все знает, - глаза закрылись, словно на веки упал тяжкий груз сказанных слов.
Пока она не произносила это вслух, не имела возможности сказать кому-то, пока это находилось только в ее голове - это страшное осознание было лишь ее вымыслом, оставленным где-то прошлой ночью. Но теперь баронессе пришлось поверить в значимость сказанных ею слов. По щекам покатились слезы.
- Я... я не знаю как и откуда. Но он узнал, - слезинки маленькими хрусталиками падали на бледные руки и разбивались с таким ошеломляющим грохотом, что Алисе казалось, что началась гроза. Кажется, все ее нервы оголились и по ним били разряды ужаса и страха. - Но нет, нет... он не знает, что это ты. Он знает, что я изменяю ему, - еще более неприятные слова, коробящие и заставляющие вздрогнуть от неприязни.
Конечно, оба любовника и не думали, что так продлится вечно, оба знали, что рано или поздно произойдет что-то такое, что заставит их разлучиться. Впрочем, лежа обнаженными в постели и мечтая о лучшей жизни на двоих, они и не говорили об очевидном - о том, что это все мечты юнцов.
Алиса вздрогнула и крепко сжала слабыми пальчикам крепкую ладонь возлюбленного мужчины, а вторая ладошка потянулась к щеке Лорда. Она провела по его коже не так уж и нежно, неуверенно, пальцы дрожали и то касались щеки мужчины, то мимолетно задевали. Алиса по-прежнему не видела лица Лорда за пеленой своих слез, но чувствовала острую необходимость прикоснуться к нему, ощутить его присутствие, его защиту. Тем более, что помимо всей душевной боли, все ее тело просто горело от синяков и ссадин, оставленных грубым мужем.

Отредактировано Алиса Наваррская (2011-06-10 13:20:50)

Откуда? Если бы Алиса знала про оборотническую натуру своего супруга, она бы боялась и ненавидела его еще больше прежнего. Это страшное животное, живущее в нем, вздрагивала бы, если замечала горящие дикостью глаза кота, следящие за ней пристально, как охотник подкарауливший свою жертву. Ненавидела бы мягкие его лапы, если бы замечала как поздно ночью они вальяжно касаются пола их поместья и Алиса со страхом слушала бы как по дому передвигается огромный монстр, вот-вот способный разорвать ее, хрупкую и испуганную девчонку, боящуюся чудовищ из платяного шкафа. И ей повезло, что когда его лапы касались кровати и позже в нее ложился не менее звероподобный Константин, она уже спала крепким, но беспокойным сном...
Но лучше бы как и сейчас жила в неведении и не боялась огромного свирепого кота, живущего внутри супруга и недовольно ворочавшегося и скалящего клыки в момент его ярости. Лучше ей не знать, не знать.
- Откуда? - Алиса неуверенно потянула носом воздух. - Я не знаю... он словно почувствовал тебя, как гончая чует лисицу на охоте, - прошептала несколько приглушенным голосом.
Что сделал... Это вопрос куда интереснее и на него Алиса может ответить подробно. Хотя ей не пришлось и рта открыть. Женщина, благодарно приняв объятия любовника, поднялась с кресла, оставив своего мужчину сидеть на полу, а сама прошла на середину комнаты. В ее глазах застыли слезы, но уверенности было больше. Такой мимолетной уверенности и четкости в своих действиях... Скоро это пройдет. От жалости к себе.
- Хочешь знать что он сделал? - Алиса рывками и рваными движениями развязала корсет своего платья и он упал под ноги. Легкое нежное платье соскользнуло с тела баронессы, словно все время только и ждало этого момента. Нижнее платье так же упало под ноги. - Вот что он сделал, - уверенно и гордо бывшая герцогиня смотрела прямо перед собой, но ни в коем случае не на лорда, избегая его взгляда. Ее кулачки сжались от ожидания слов Голдена, губы были плотно сжаты, но предательски подрагивали, а обнаженная грудь вздымалась часто, передавая волнение Алисы.
Ее тело было покрыто сильными фиолетовыми подтеками: грудь, шея, особенно неприятно теперь смотрелись аккуратные округлые бедра, на которых яркими почти черными пятнами виднелись следы пальцев Константина; ноги баронессы так же были покрыты редкой россыпью синяков - удары о мебель, грубые прикосновения, все тело было одним полем боя. Алисе было противно от самой себя и от того, что впервые ее столь совершенное тело предстало перед ее любовником, так трепетно и с такой нежностью относившимся к ней. Теперь она не была столь привлекательна и сексуальна...
- Я не в безопасности, Голден, - холодным голосом прошептала Алиса.

В успокоение истерзанной души Алисы Лорд Голден мог сказать все, что угодно, но ни одно его ласковое слово не решит ее проблем. Муж никогда не поверит, что ребенок от него, а не от любовника жены, не перестанет избивать ту и насиловать. Ранее Алиса тоже нередко приходила с синяками на теле, но они с Олмером договорились не обсуждать это, хоть девушка видела и чувствовала как каждый раз при виде обнаженного тела своей любовницы в неприятную черную раскраску синяков, его кулаки сжимались, он тяжело дышал, раздувая ноздри и часто стискивал зубы так, что нежный и настырный язычок любовницы не мог заставить их разомкнуться.
Сейчас же злость вскипела в Голдене с новой силой и ране лишь неуверенно шевелящийся вулкан теперь сотрясся в неизбежном пробуждении и взрыве. Алиса была уверена в этом человеке, доверяла ему всецело и полностью, она знала, что тот при желании решит любую ее проблему, но она до сих пор не могла простить ему ужасную ошибку - его медлительность и нерешительность. Ах, если бы несколько месяцев назад этот мужчина просто попросил ее руки у королевы или ее отца... отец бы с радостью выдал дочь за советника королевы, но сама Ева Видящая была бы, конечно, против и вряд ли бы позволила этот союз. Но они бы справились, смогли... Но нет, Голден ничего не сделал. И теперь им обоим стало еще сложнее. ДО смерти сложнее.
Алиса открыла рот, чтобы что-то сказать, но с ее губ сорвался лишь тихий выдох и она обмякла в руках мужчины, доверяясь ему. Прикосновения к коже бодрили, а от места мимолетного прикосновения губ на шее по всему телу пробегали маленькие молнии, покалывая кожу и заставляя ту покрываться мурашками. Это было даже по-детски мило и приятно...
- Лорд, - Алиса зарылась носом в шелковистые волосы Лорда, приподнявшись на носочки. Ладошки сжали темную рубашку на спине мужчины. - Он убьет меня, - прошептала женщина с замиранием сердца и сама удивилась как хрипло прозвучали эти слова, как она ими буквально подавилась, утопая в страхе. Но она не боялась этих слов. Она слишком устала бояться.

Отредактировано Алиса Наваррская (2011-06-30 01:39:13)

В этот день любое прикосновение казалось Алисе враждебным, болезненным, словно все ее тело было напряженным сгустком нервов, прикосновение к которому было похоже на разряд молнии в грозу. Но руки Голдена были мягким теплым дождем по ее коже, успокаивающим теплом.
Алиса чувствовала как напрягается тело любимого, как он каждой клеточкой уже рвется набить Кнстантину лицо. И, в общем-то, стоило бы его отпустить, закончить сей цирк из розовых соплей и решать очередную проблему, но уже так надоело это... Алиса на долю секунды доверилась теплым рукам и нежным обещаниям, забыла про то что она сильная и смелая, а стала в объятиях Лорда слабой и беспомощной. И...
Этот поцелуй был полон страсти и требовательности. Женщина сильно зажмурилась и чуть нахмурила брови, словно бы ей было неприятно целовать любимого мужчину. Впрочем, сколько можно повторять это "любимый"? Еще не доказано, что холодная, высокомерная, эгоистичная змея-Алиса способна испытывать это воспетое менестрелями чувство.
Она отстранилась и посмотрела на Лорда.
- Нет, ты не дурак, - баронесса обвила руками шею мужчины и, пытаясь забыть про боль, прижалась к нему всем телом, но на этот раз не нежно, не ища защиты, а желая близости. С ее плеч соскользнул камзол - прижиматься к сильному и безумно красивому телу Олмера было куда приятнее обнаженным телом.
Алиса потянулась вновь к губам мужчины. Он начал эту игру и знал, что теперь назад дороги нет, просто нужно довести это до конца. Поцелуй на этот раз был долгим, страстным, с отрывистым дыханием и настойчивыми ласками. Женщина вцепилась ладошкой в волосы своего любовника и слегка массировала кожу головы и основания шеи. Шаг назад и они чуть ближе к холодной стене комнаты, которую Алиса практически физически ощущала за своими лопатками. И как только ее спина ощутила болезненное, но расслабляющее прикосновение холодного камня, она оторвалась от губ мужчины и прошептала то, что так и не сказала еще лорду:
- Я беременна.

- Нет-нет, он не знал... - поторопилась оправдать супруга Алиса. Зачем? Константин не нуждался в ее оправдании или опеке. Пусть он и не знал о ее беременности, когда поднял на жену руку той ночью, но прошлые его преступления это никак не оправдывало.
Алиса опустила взгляд и провела кончиками пальцев по несколько грубой коже мужских рук. Как хорошо было рядом с этим мужчиной, и почему судьба свела Алису с охотником, а не со знатным лордом? Быть может она сама и виновата... Столько ненависти к людям с такого юного возраста, такая жажда денег и абсолютная апатия ко всем, кроме себя любимой. Что значат для нее люди вокруг? Игрушки, средства для достижения целей, ненужный хлам, который, использовав, можно выкинуть без сожаления. Игры в эмоции, в участие, в дружбу, в любовь... Только игры, как шахматная партия, в которой Алиса привыкла побеждать.
Были ли настоящие ее чувства к Лорду? Кто знает. Порой Алиса так умело заигрывалась в свои чувства и выдуманные эмоции, что забывала об их искусственной подноготной. Игры становились ее жизнью, так что настоящих чувств она вряд ли испытывала. Придуманная любовь к Лорду ради защиты, уважение к королеве ради своих планов, любовь к отцу ради денег... разве что ненависть к Константину была неподдельной. Буквально первые настоящие чувства, супруг может собой гордиться.
- Он думает, что ребенок... твой, - сдавленно проговорила Алиса, глядя куда-то поверх плеча любовника. - Он приказал собирать вещи и через два дня он меня вышлет, - слабо верилось даже Алиса. Ребенок не Лорда, она докажет это, найдет способ все объяснить... ведь теплота прикосновений Константина горела на ее коже сильнее синяков. Тогда он был другой, особенный... она сможет достучаться до его сердца, исправить эту ошибку и остаться здесь. Она все для этого сделает, ну а пока... - Возможно у нас не так много времени, - фрейлина приподнялась на носочки и жадно поцеловала Олмера, попутно вытаскивая легкую ткань темной рубашки из-за пояса его брюк.